Как проживающая последние несколько лет в Амстердаме, недавно отвечала на пару не связанных, но очень сходных в сути, вопросов:
1. Верно ли: “что толерантность – это уважение к своим и чужим границам и ничего общего со всепрощением и вседозволенностью она не имеет? ”
2. Что я думаю насчет статьи “Воспитание детей по-голландски” из рубрики “Интересные письма” Доктора Комаровского”? (автор в ней задаётся вопросом: “…и я все время пытаюсь понять, в чём их секрет. Где вопли? Где хрестоматийное катание по полу, унылое завывание и сопровождающее его осуждающее шипение окружающих? И до сих пор не поняла…”)
Достаточно много поездив по миру и наблюдая за тем, как ведут себя возрослые и дети, скажу общее:
Дети – отражение общества взрослых. По-другому: отношение к детям – отражение отношений в обществе.
Так как общество состоит из отдельных членов, то каждый конкретный здоровый ребенок прежде всего является слепком конкретной семьи, в которой он воспитывается, а каждая семья – в большой степени есть отражение общества:
Мы с 2-х летней дочерью на детской площадке в аэропорту в Катарах. Подходит мальчик лет 4-х в мусульманской одежде и начинает отнимать у неё из рук мягкую игрушку. Мама мальчика стоит рядом. В мусульманском обществе так принято.
Мой сын оставил любимую игрушку во дворе Амстердама. На следующий день мы вернулись и обнаружили её на том же месте. В Амстердаме не принято брать не своё.
Это типичные примеры, а ведь жизнь нас сталкивает с конкретными людьми в конкретных обстоятельствах. В тех же Катарах мы могли встретить человека, который соотнесет свои нормы поведения с нашими и оградит своего ребенка от посягательств на наше имущество. В том же Амстердаме встречаются родители, которые никак не реагируют, даже если их ребёнок проявляет агрессию.
Продолжу обобщать, то есть описывать личные накопленные наблюдения в результате большинства сходных ситуаций там, где наша семья живёт уже пять лет:
– Амстердам – город, где в общем приветствуется приятная атмосфера, радость и удовольствие от бытия (есть даже специальное слово – Gezellig, однозначного перевода которого на другие языки просто нет);
– Амстердам – город, в котором люди в целом чувствуют себя в безопасности;
– Амстердам – город, где люди эмоционально сдержаны и уверены в себе.
Коренные амстердамцы росли в этой атмосфере и в ней воспитывают своих детей. И именно поэтому, как мне кажется, вопрос о том, чтобы специально “быть терпимыми” (к детям, к меньшинствам, к действиям, выходящим за общественные нормы) остро здесь не стоит. Прайд – парад. Тюремный кризис.
Я совершенно перестала сомневаться в том, что местные жители улыбаются и приветствуют абсолютно искренне. Что мне говорят комплименты, хвалят красоту русского языка и наших женщин, совершенно не имея ввиду обратное. Не спешат не потому, что ленивы, не кричат не потому, что равнодушны.
Эта взрослая самодостаточность и делает их основным образом отличными от нас, и даётся она им естественно и легко как обычная привычка чистить зубы.
Мы же, в сравнении, часто как дети:
У нас почти всегда кто-то виноват и этого кого-то надо обязательно построже наказать. Мы не чувствуем себя комфортно почти никогда: вышло солнце – мы капризничаем, так как слепит и жарко, дождь – недовольны, ведь обязательно промокнут ноги и серость. Плохое настроение – виноваты окружающие (муж, дети, подруга, престарелые родители, начальник, кассир в магазине…).
Мы добиваемся результата криком и носим годами в себе обиды. Мы не даём себе право на ошибку, поэтому не можем быть не правы по определению, а остальных считаем недостойными.
Эти “взрослые дети” составляют сейчас большинство нас и являются эталоном для растущего поколения.
Ребёнок устраивает истерику. Неуверенная мама начинает защищаться либо от общества (оно не помогает/излишне требовательно), либо от ребёнка, либо от всех вместе взятых. И, чем больше эта материнская неуверенность, тем агрессивнее и эмоционально распущеннее ведёт себя мама. Вместе с этим, так как она уже носит статус “мамы”, показать ей, что она реагирует на истерику как ребёнок, в её убеждениях будет значить нанести оскорбление. Круг замкнулся – “не учите меня жить, лучше помогите материально”, выводы не делаются, ситуация не меняется, напряжение нарастает.
В противовес здесь:
– спокойно стоят в ожидании багажа ночного рейса с детьми на руках больше часа;
– предлагают салфетку молодому парню, испачкавшемуся в метро соусом, несмотря на табличку с запретом на еду и напитки;
– предлагают зайти заплатить в кафе завтра, если ты забыл кошелёк…
Так происходит не от того, что они хорошие, а мы плохие, а от того, что они не ощущают угрозы, что багажа можно не дождаться, или что этот молодой парень не поймёт, если его не проучить, что общественный транспорт – не место для еды, или что ты обманешь кафе и так начнут поступать другие, что в конечном счёте разорит их бизнес.
У нас могут быть волшебные “голландские дети” (они-то тут на самом деле разные, но я о тех “идеальных” что описаны в статье), только если мы сами научимся тому хорошему, что есть у голландцев.
Если мы перестанем носить броню и бесконечно говорить о границах и их нарушении.
Если у нас отступит постоянная угроза и неуверенность в себе и в завтрашнем дне.
Тогда нам не надо будет терпеть, быть толерантными, чувствовать себя жертвами, добиваться признания своей значимости.
Не надо будет искать причины в других людях, в навязываемом стыде, утешаться обидами, разбрызгивая неконструктивный негатив.
У нас будет гораздо больше ответственных нераздраженных на всех и вся взрослых, которые взяли возможный контроль над собой, которые прививают уверенность, уважение и ответственность растущему поколению.
Мне так видится.
А вам?